Тема войны на Украине исчезла с первых страниц. 18 месяцев назад, когда российский президент Владимир Путин захватил Крым и спровоцировал восстание в Донбассе, Украина была горячей новостью. Путина все осуждали, а против России были введены сокрушительные экономические санкции. Отношения между Востоком и Западом серьезно ухудшились, и дипломаты заговорили о предзнаменованиях новой холодной войны.
Сейчас Украина, как и европейский кризис, утратила свою актуальность. Одной из причин является поток других новостей, от глобальных экономических потрясений и наплыва отчаявшихся арабских и африканских мигрантов в Европу до безумного угара президентской гонки в США. Но есть и другая, не менее важная причина. Похоже, Путин выиграл свою маленькую войну на Украине, а его оттесненные в сторону западные критики смотрят и брызгают слюной в беспомощной ярости.
Примерно год тому назад Путину пришлось принимать одно из самых важных решений за все свои президентские сроки: либо заключить компромиссную сделку с украинским президентом Петром Порошенко, либо открыто направить на войну свои войска и танки. К удивлению многих наблюдателей, украинская армия и добровольческие формирования, как тогда казалось, были в двух шагах от разгрома путинских повстанцев.
Столкнувшись с угрозой поражения, Путин удвоил усилия и приказал своим войскам перейти границу, чтобы остановить украинское наступление. Он явно хотел доказать Порошенко и его западным спонсорам, что в войне между Россией и Украиной Россия победит.
За несколько недель Путин и Порошенко заключили соглашение о шатком прекращении огня, которое вполне предсказуемо не было выполнено. В начале года канцлер Германии Ангела Меркель в спешном порядке договорилась о новом прекращении огня, хотя она, как и президент Обама, знала, что перемирие во многом зависит от того, признает ли Порошенко и его коллеги в Киеве лидеров повстанцев из Донецка и Луганска (что обеспечило бы им некую форму легитимности), и предоставят ли они этим регионам автономию в составе Украины.
Проглотить такую горькую пилюлю Порошенко оказалось очень трудно. Он столкнулся с мощной оппозицией в лице правых экстремистов, а хрупкая страна, которой он руководит, оказалась в большой экономической и политической беде. Но, пожалуй, намного важнее другое. Сейчас он уже знает, что ни Германия, ни Соединенные Штаты не станут воевать за Украину. Да, они будут произносить горячие слова поддержки, предоставлять скромную финансовую и военную помощь — но не более того.
В такой обстановке, видя осторожность Запада и отступление Киева, Путин медленно, но уверенно «заморозил» конфликт, как он поступил в 2008 году в бывшей советской республике Грузии. Сегодня Путин в гораздо большей мере, чем западные руководители, может влиять, а при необходимости и управлять ходом экономических, политических и дипломатических событий на Украине.
За свою «победу» Путину пришлось заплатить большую цену. Его экономика спотыкается, его репутация пострадала, а Россия возвращается к внутреннему беспорядку и недовольству, которые вполне реальны и постепенно усиливаются. Но пока все это не повлияло заметным образом на его позиции внутри страны. Похоже, он вполне способен сохранять свой почти диктаторский контроль над политической властью.
Иногда мне снится невероятный сон — что мы каким-то магическим образом переместили Украину в Западную Европу, чтобы она процветала как западная демократия с жизнеспособной и активной экономикой. Украина заслужила такое будущее. Но сделать это мы не можем. У Украины всегда будет общая граница с Россией, как и общая культура, язык и религия.
Большую часть своего исторического существования Украина входила в состав России, став независимым государством лишь в 1991 году, когда распался Советский Союз. Украине живется неуютно и тревожно в российском «ближнем зарубежье», во внутреннем дворе ее «сферы влияния». Нравится нам это или нет, но Россия является доминирующей силой в Восточной Европе, и никакого реального разрешения нынешнего кризиса не будет, пока Россия и Украина не выработают между собой взаимоприемлемое временное соглашение.
Отношение Путина к Украине похоже на отношение других российских руководителей. Ничего нового он не придумал. Для него нирвана — это славянская конфедерация в составе России, Белоруссии и Украины, которые он называет «исторической русской землей». Украинскую столицу Киев он зовет «матерью городов русских», а также говорит об «устремлениях русских, древней Руси» и о том, что Россия и Украина связаны более чем тысячелетней историей.
Путин допустит существование независимой Украины, если она будет «дружественно» настроена по отношению к национальным интересам России. Как и любой деспот, он доверяет только себе, когда дает определение такой дружбы. Путин неоднократно намекал, что хотел бы созвать конференцию по образу и подобию Ялтинской, на которой он вместе с другими мировыми лидерами смог бы перекроить карту Европы, возникшую после 1991 года.
Такое вряд ли возможно, однако Путин думает, что время у него есть. Украина корчится в его железных объятиях, и он считает, что его противники на Западе слабы, разобщены, безнравственны и в сложившихся обстоятельствах могут пойти с ним на сделку, которая его удовлетворит.
Марвин Калб является старшим советником Пулитцеровского центра и научным сотрудником Института Брукингса. В этом месяце выйдет его книга Imperial Gamble: Putin, Ukraine and the New Cold War (Имперская авантюра. Путин, Украина и новая холодная война).
